Золотое времечко
«Золотое времечко…»
Решение объединить кружевниц в артели было принято еще на исходе 1919 года после выхода в свет Декрета о мерах содействия кустарной промышленности. Тогда и возникла кустарно-промысловая секция Северосоюза с кружевным подотделом при ней. Приоритетным сочли «сохранить и развить для республики кустарно-кружевной промысел, который заполняет зимние досуги громадного числа поселянок и поддерживает благосостояние обширного края», как указано в отчете двумя годами позднее, когда появился достойный правопреемник Северосоюза – Артельсоюз. По его данным в губернии насчитывалось почти 32 тысячи мастериц, в том числе 13 тысяч состояли в артелях. Если присовокупить к рукодельницам их домочадцев, чьи кружева поступали в те же самые конторы, в среднем получится 18 тысяч человек. Остальные по-прежнему сдавали кружева частным торговцам, стремившимся хоть на копейку, но повысить закупочную цену, делая ее более привлекательной для населения. К плюсам организации можно отнести и существенное, по сравнению с дореволюционным периодом, снижение наценки на продукцию: со 167% до 33-43%.
Перелистывая подшивку газет «Красный Север» за 1927 год читаем: «Неблагодарный труд кружевниц. За 8-10 часов слепящей глаза работы кружевница вырабатывает 15-20 копеек. Профессиональная кружевница, состоящая в артели, в среднем зарабатывает не более 6-8 руб. в месяц. Больший или меньший заработок зависит не только от искусства кружевницы. Качество нитки, ее цвет и толщина, чистота работы и характер рисунка – все это имеет огромное значение при расценке принимаемых артелями кружев.
В каждой артели имеется специальный штат браковщиц, принимающих и расценивающих кружева по сортам и ценам. Работа браковщиц весьма сложна и требует большого навыка, чтобы не обидеть кустарку и не ввести в убыток артель. Состоявшийся недавно съезд уполномоченных Артельсоюза на эту сторону вопроса обратил большое внимание и дал новому составу правления наказ – увеличить заработок кустарок». К 1934 году количество артелей в подчинении Волкружсоюза (создан в 1930 году) достигло 61, в них трудились 28 556 человек. А стоящие у руля промысла дамы добрались даже до Москвы.
27 ноября 1934 года с докладом в Кремль прибыли председатель Вологодского Кружевсоюза Екатерина Павловна Зашляхтина и представитель Вологодской кружевной артели Лидия Александровна Соловьева. В два часа дня женщин весьма радушно принял второй заместитель предсовнаркома РСФСР Турар Рыскулов: пожал вологжанкам руки, угостил чаем с бутербродами и попросил рассказать о текущих делах. Растерянные поначалу кружевницы осмелели, повели рассказ о житье-бытье и, не откладывая важный вопрос в долгий ящик, попросили Правительство выделить на развитие 120 тысяч рублей, четко разложив по полочкам на какие нужды: «Тогда мы дополнительно посадим в мастерские до 1250 человек. На эти деньги мы оборудуем мастерские в районах. Кроме этого, для осуществления хозяйственного расчета, в низовых артелях требуется значительное пополнение оборотных средств…». Говорили о необходимости окончательно изжить «позорную частную торговлю», пенсионерок и жен рабочих вовлечь в производство и о многом другом. Незаметно в сторонке Кремлевского зала Лидия Соловьева села за коклюшки. «Это было интересное зрелище. Члены Совнаркома разглядывали и любовались вологодскими кружевами. Лучшие кружевные изделия в этот день украсили один из кремлевских залов заседаний», – отрапортовал впоследствии «Красный Север». В 18-00 началось заседание Совнаркома, где заслушивался доклад Е.Зашляхтиной, а звон коклюшек не умолкал. Такого еще не было: на фоне реального производственного процесса правительство внимало словам выступающей. Поздно вечером довольные и счастливые вологжанки отправились к месту отдыха на сверкающем автомобиле, не веря, что им обещано 100 тысяч рублей. Вернувшись в родной город, Екатерина Павловна делилась впечатлениями: «Сначала – душа в пятки, а потом столько радости – девушки!.. Никогда и нигде я такого внимания не встречала. Все это просто, участливо, заботливо о керосине, спичках, булавках!.. Вот какое у нас Правительство…».
Почти одновременно с поддержкой промысла всерьез заговорили об экспорте вологодских изделий, мотивируя легкостью и исключительной дешевизной их транспортировки. Доводы признали вескими, и с 1925 года во все концы планеты устремилось теперь уже советское кружево. Хотя очевидцы вспоминали, еще до революции, когда в лондонские магазины поступали северные рукоделия, повсюду появлялась привлекающая внимание реклама: «Получены настоящие вологодские кружева». Отныне же в Швейцарии и Швеции оказались востребованными дорожки и сухарницы, в Англии преобладал спрос на комбинированные со льном изделия, в том числе покрывала большого размера. Дамы Франции, Америки, Австралии и Германии ценили тончайшие мерные русские кружева. А еще заграничный интерес распространился на скатерти и дорожки с кружевными вставками, широкие кружева с кистями, обрамлявшие гардины. Первоначально рисунки присылали непосредственно заказчики, вологжанки кропотливо трудились над прорисовкой аналогичных им сколков, затем плели, отправляя искомое за рубеж. Наибольший объем поставок к 1936 году осуществлялся через английские, шведские, немецкие и американские фирмы. За последний пятилетний период на экспорт изготавливалось до 500 различных рисунков, в том числе почти 50 из них (явный прогресс!) – по образцам Всесоюзного объединения «Экспортлен», специализировавшегося на экспортно-импортных операциях. Восемь тысяч человек было задействовано в сфере исполнения зарубежных заявок. Стахановки перевыполняли нормы на 150%. Дорогие вещи с кружевом прочно вошли и в ассортимент около 30-ти показательных универмагов народного комиссариата внутренней торговли Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Одессы, Владивостока, Хабаровска…
Между тем среди исполнительниц подобных заказов преобладали малограмотные, а то и вовсе неграмотные девушки и женщины. Работали они в темных и небольших помещениях не действующей к тому времени Цареконстантиновской церкви (Проспект Победы, 85). Порой просто ютились на паперти, стесняя коллег из трикотажной артели. Обидно вдвойне, ведь здание, построенное на средства кружевных артелей, краевой Совет промысловой кооперации занял под свои нужды (сначала отдал техникуму, затем курсовой базе). В редких случаях во главе артелей стояли женины, «мужской авторитет» преобладал, к тому же общественная активность прекрасной половины была пока весьма низкой, сказывалось незнание многих вопросов и отсутствие практического управленческого опыта. Правления колхозов, как, впрочем, и сельсоветы взирали на промысел свысока, считая его «пустым бряканьем коклюшек», посему часто массово отвлекали высококвалифицированные женские кадры на лесозаготовки, сплав древесины, рубку кустарника, дорожное строительство и возведение парников. При этом на основной работе в артелях производственные задания для них никто не отменял, что приводило к снижению показателей. В начале 1935 года в лидерах в своей сфере числились Грязовецкий (121,2% выработки) и Сокольский (119.5%) районы, а Вологодский значительно отставал – 85,5%. В таких условиях 20 января 1935 года в Вологде открылся слет ударниц-кружевниц, вступивших в борьбу за выполнение годового плана.
Сами они искренне верили в счастливый билет, выпавший на их долю. Например, одна из лучших – кружевница Вологодской артели Фаина Ивановна Теркина спустя 3 года писала о себе просто: «Мне 58 лет. Три десятка лет плела кружева для царской власти. Тогда наш труд ни во что не ставили. От непосильной работы мы без поры – без времени старились, а из нужды не вылезали. В корне изменилась жизнь кустарки-кружевницы при советской власти. Не на перекупщика-кровососа трудится она теперь, а на свое социалистическое государство, на себя. Ну, как тут не работать по-стахановски!
Работаю я, как говорится не за страх, а за совесть. Сперва была ударницей, а теперь – стахановка. Соревнование между собой у нас проводится. Очень оно помогает в работе. Производственное задание выполняю на 200 %. Полтора десятка раз премирована была. Меня, как стахановку, посылали в дом отдыха. Нынче летом ездила в Москву, посетила мавзолей В.И.Ленина, не раз прокатилась в метро, в Третьяковской галерее и планетарии побывала. Столько насмотрелась, что всего не пересказать…
Годы мои глубокие, а я чувствую себя хорошо, как будто вторая молодость наступила. Да и чего ж тут удивляться. Времечко такое пришло, золотое времечко! Ведь мы – граждане великой Страны Советов!»
Ольга Якунина